Всё смешалось в доме наркодельца Обломихина с тех пор, как в порыве гнева запустил он молотком-киянкой в голову великовозрастному сыну своему. Через пару дней дочь его повесилась (или же её повесили, судя по следам борьбы в комнате), супруга исчезла в неизвестном направлении, и с ней же исчезли некоторые драгоценности и все пачки банкнот из сейфа. А вскоре и самого наркодельца нашли под лестницей с проломленной, наверное, всё той же киянкой, головой.
Как известно, незаменимых людей не бывает, так что в охватывающем несколько регионов бизнесе его место занял бывший зам и давний товарищ Отто Фогель. А дом при этом был поставлен под гласную (со стороны не очень-то рьяно взявшейся за это дело полиции) и негласную (со стороны «коллег» по теневому бизнесу) охрану, пока юристы разбирали вопросы о порядке наследования. Завещания, естественно, не было.
Вот только конкуренты, ранее по каким-то причинам исчезавшие «без шума и пыли» теперь уже не исчезали, а множились, перехватывая приносящие наибольший доход точки… Мистер «Обуломихин» никогда не посвящал зама в свои дела до конца, хотя Отто и догадывался, что шеф приплачивал каким-то киллерам. Но даже увиденная когда-то в записной книжке буква «эс» ни о чем Фогелю не говорила. Все бумаги покойного опечатаны, даже какое-то следствие ещё ведётся, но вряд ли куда-то выведет. Сработано чисто. Кому-то он всё-таки неслабо помешал, раз разорились на профессионалов. На всякий случай Фогель утроил собственную охрану.
В доме Обломихина старый садовник уже кувырнулся с лестницы, свернув шею, а это навело на размышления, что он тоже кому-то умудрился помешать. Иногда в доме слышались поскрипывания и даже шаги, но их источник всё никак не идентифицировался. Обстановочка в доме и вокруг него порядком нервировала всех мало-мальски имеющих к нему отношение.